В июне 2025 года экспансивный налоговый законопроект Дональда Трампа, прозванный в деловых кругах «Большим, прекрасным биллем», стал предметом не просто экономического, а геополитического беспокойства. Главная сенсация скрывалась в разделе 899, в котором содержалась новая налоговая инициатива, названная «налогом мести». Этот законопроект наделял президента США полномочиями вводить повышенные налоги на компании из стран с антиамериканскими налоговыми режимами. Британия, чей налоговый строй не раз становился предметом критики Трампа, оказалась на первом месте в списке потенциальных мишеней. Согласно положениям, британские компании, ведущие бизнес в США, были бы вынуждены ежегодно платить дополнительный налог в размере 5% на доходы своих американских подразделений с постепенным повышением ставки до 50%.
Такая перспектива вызвала немедленную тревогу в высших эшелонах бизнеса и финансов. Как оказалось, это касалось множества влиятельных корпораций, среди которых Compass — глобальный гигант в сфере питания, фармацевтические компании GlaxoSmithKline и AstraZeneca, финансовый гигант Barclays, табачный конгломерат British American Tobacco, производитель потребительских товаров Reckitt Benckiser, а также напитки и гостиничный бизнес – Diageo и Intercontinental Hotels Group. Все эти компании, котирующиеся на Лондонской фондовой бирже, могли пострадать не только от финансового давления, но и от падения стоимости акций, что, в свою очередь, могло существенно ослабить британский фондовый индекс в условиях и без того сложной мировой экономической ситуации. Реакция бизнеса была быстрой и решительной. Лидеры корпоративного сектора обратились к британскому канцлеру казначейства Рэйчел Ривз, настоятельно призывая её к дипломатическим переговорам и решительным действиям.
На переговорах, прошедших в Лондоне с представителем американского Минфина Скоттом Бессентом, вопрос об угрозе S899 был поднят в числе приоритетных. Однако ситуация оставалась напряженной — законопроект почти без изменений продвигался через Палату представителей и Сенат, что показывало отсутствие компромисса со стороны Республиканцев и команды Трампа. Бизнес начал всерьез рассматривать альтернативные стратегии, чтобы минимизировать потенциальные потери. Среди них — вывод активов из Соединённых Штатов, сокращение инвестиций в американские подразделения, размещение акций на Нью-Йоркской фондовой бирже параллельно с Лондоном, либо даже радикальные меры вроде отделения американского бизнеса от материнских британских компаний. Каждое из этих решений подразумевало высокие издержки и сильное влияние на долгосрочную стратегию корпораций.
Публичные обсуждения и критика были минимальны, поскольку представители компаний опасались вызвать гнев Трампа, который не щадил тех, кто осмеливался открыто противостоять его инициативам. Внутреннее напряжение нарастало, ведь на кону стояли не только финансовые показатели отдельно взятых компаний, но и стабильность международных торгово-инвестиционных отношений. Крайний срок принятия «Большого, прекрасного билля» был назначен на 4 июля — символическую дату американского Дня независимости, что добавляло политическую остроту. Однако буквально в последний момент ситуация неожиданно разрешилась — благодаря дипломатическим усилиям Скотта Бессента ему удалось добиться согласия ключевых министров финансов стран G7, включая Великобританию, Францию, Германию, Италию, Японию и Канаду, на исключение спорного раздела 899 из окончательной редакции законопроекта. Это событие не только смягчило давление на международный бизнес, но и продемонстрировало важность многостороннего диалога и дипломатии в мире высоких ставок и политических амбиций.
Несмотря на то, что угроза «налога мести» была снята, её появление стало серьёзным предупреждением для глобальных компаний: политика США может неожиданно принять форму экономической оружия, способного дестабилизировать не только континентальные, но и мировые рынки. Такая ситуация заставляет бизнес пересматривать стратегии глобального присутствия, укреплять лоббистское взаимодействие и готовиться к динамичным изменениям международного налогового регулирования. Эффекты инициативы Трампа «налога мести» вышли далеко за пределы США и Великобритании. Она всколыхнула распространённое мнение о налоговом суверенитете и справедливости, заставив предприятия и правительства искать баланс между национальными интересами и глобальной интеграцией. В итоге история раздела 899 стала ярким примером антагонизма глобализации и протекционизма, с которым мир столкнулся в первой половине третьего десятилетия XXI века.
Отменено было не просто налоговое новшество, а символ новой эры экономической неопределённости и взаимной недоверчивости. В перспективе, профессионалы и предприятия должны учитывать, что международные налоговые и торговые правила могут непредсказуемо изменяться под влиянием политических изменений. Опыт «налога мести» стал серьёзным уроком для бизнеса и властей в плане гибкости, готовности к кризисам и важности дипломатических каналов в глобальном мире. Вклад этого эпизода в понимание роли государства в экономике и участие бизнеса в международных отношениях трудно переоценить. Он подготовил почву для новых моделей сотрудничества, в которых баланс между национальными экономическими интересами и глобальными обязательствами будет центральным элементом.
