В начале 1960-х годов выдающийся польский писатель и мыслитель Станислав Лем создал масштабный труд — «Summa Technologiae», в котором поднимаются глубокие вопросы об отношении между человеком и технологией, а также о будущем цивилизации. Эта работа, охватывающая множество аспектов футурологии, биологии, кибернетики и философии технологии, остаётся актуальной и сегодня, поскольку задаёт непростые вопросы: кто контролирует кого — человечество технологии или технология человечество? И каким образом технологии влияют на наше существование и понимание мира? «Summa Technologiae» — не просто футурологический прогноз. Это философский труд, в котором Лем ломает привычные стереотипы линейного прогресса и подчеркивает аморальность эволюционных процессов, рассматривая технологию как силу, выходящую за пределы обыденных моральных категорий. Именно здесь возникает идея так называемых экзистенциальных технологий — явления, которые не сводятся к просто полезным инструментам для жизни, а фундаментально меняют цивилизационные и эволюционные горизонты человечества. В мире, где технологические достижения стремительно развиваются, вопрос контроля над развитием становится ключевым.
Лем жестко отвергает как техноутопизм, так и технофобию, утверждая, что никакие моральные обещания или гуманистические гарантии не смогут устоять перед мощью технологического прогресса. Он предлагает ответ, состоящий в создании противотехнологий — равных по силе и возможностям, но в то же время подчеркивает, что такая борьба не гарантирует какой-либо однозначной победы или правильного пути. Традиционно технологии воспринимаются как функциональные инструменты, помогающие решать конкретные задачи для улучшения человеческой жизни. Лем же вводит радикальное разделение технологий на функциональные и экзистенциальные. Функциональные технологии связаны с прямым воздействием на межличностные отношения и общественные процессы — медицина, транспорт, коммуникации, оружие — все они непосредственно связаны с этическими вопросами добра и зла.
Экзистенциальные технологии гораздо глубже — они меняют то, что значит быть человеком, само понимание существования, нашего восприятия мира и себя в нём. Классическим примером экзистенциальной технологии Лем называет язык — как устный, так и письменный — поскольку он перенормировывает базовые основы человеческого сознания, памяти и идентичности. Сегодня к ним можно добавить достижения в области гностических машин — систем искусственного интеллекта, которые вырабатывают знания вне прямого человеческого понимания, и антропоформирующих технологий, изменяющих наше тело, разум и даже человеческую природу с помощью таких инструментов, как генная инженерия, клонирование и когнитивный взлом. Лем с тревогой предвидел будущее, в котором наука и познание будут выходить из-под контроля чистого человеческого разума. Его концепция «машины гностической» впоследствии находит развитие в современных исследованиях глубокого обучения и искусственного интеллекта, где алгоритмы генерируют непредсказуемые и непостижимые человеку паттерны знаний.
Идея состоит в том, что человеческий субъект постепенно теряет статус центрального носителя знаний, уступая его новым формам интеллектуальной деятельности. Вторая важная категория, антропоформирование, меняет наше представление о личности, свободе воли, идентичности. Например, создание цифровых копий умерших, генетические манипуляции и даже экономическое и социальное слияние с машинами ставят под вопрос традиционные понимания человеческого тела и сознания. Наступает эпоха, когда границы между естественным и искусственным стираются, и человечество сталкивается с решениями, которые выходят далеко за рамки нынешних этических и социальных норм. Однако Лем не идеализирует эти процессы и не видит строгой детерминации в развитии технологий.
Он утверждает, что история и эволюция — это аморальные, зачастую хаотичные процессы, где нет единого телос или пути к прогрессу. Мир не движется по прямой линии к улучшению, он скорее напоминает сложное многомерное пространство с альтернативными траекториями и неожиданными результатами. Да и сама цивилизация развивается не столько по человеческому желанию, сколько в силу объективных ограничений и вынужденных компромиссов, находясь во власти тех сил, полных случайностей и амбивалентности. Особенно впечатляет, как Лем, переживший драматические события XX века в Восточной Европе — Холокост, советскую и нацистскую оккупации, политические репрессии — соединяет в своих размышлениях личный опыт с философским пониманием истории и технологии. Его взгляды лишены идеалистической наивности; они пропитаны чувством исторического фатализма, осознанием ограниченности человеческой власти, в то же время он не отказывается от исследования этических дилемм и поиска путей их преодоления, пусть и в весьма непростых условиях.
Сегодня идеи Лема вызывают новый интерес в контексте бурного развития искусственного интеллекта, генной инженерии, биотехнологий и расширения человеческих возможностей. Вызовы, связанные с экзистенциальными технологиями, становятся не теоретической абстракцией, а ежедневной реальностью. Вызов состоит в том, чтобы развивать эти технологии, осознавая одновременно их моральную неоднозначность и потенциально революальные последствия для самого понятия человечности. Концепция экзистенциальных технологий помогает расширить традиционные рамки анализа технологий, выходя за пределы социально-утилитарных представлений, и обращается к трансформациям знаний и субъективности. Она открывает пространство для осмысления того, как технологии перестраивают не только внешнюю среду, но и внутренний мир человека, а также условия его существования в масштабах истории и эволюции.
В итоге, «Summa Technologiae» Лема можно рассматривать как фундаментальный философский труд, позволяющий взглянуть на будущее не с позиции простого прогресса или катастрофы, а как на сложный, неуловимый процесс, с которым человеку предстоит вступить в диалог. Этот диалог требует отказа от иллюзий контроля и линейного развития, смирения перед неизвестным и одновременно решимости искать новые формы знания и самоопределения. По мере развития технологий, пророческая перспектива Лема становится всё более значимой. Экзистенциальные технологии заставляют нас пересмотреть устоявшиеся моральные и философские установки, а их понимание может стать ключом к адаптации и выживанию в мире будущего, где границы между человеком и машиной, знанием и загадкой, прогрессом и регрессом всё более размыты и переплетены.
