В современном политическом ландшафте США принятие крупномасштабного бюджетного законопроекта всегда становится вызовом, отражающим сложность баланса интересов различных политических групп и сложную работу стратегов в правительстве. Недавнее прохождение «Большого Прекрасного Законопроекта» (БПЗ), объёмом свыше 1100 страниц, через Палату представителей на фоне хрупкого большинства республиканцев демонстрирует уникальный урок политической борьбы, компромиссов и лидерства в эпоху современной американской политики. Законопроект, принятое решение по которому во многом стало предметом жестких обсуждений, нельзя назвать идеальным с точки зрения чистоты замысла или эффективности бюджета. Однако ключевой аспект заключается в том, что БПЗ стал тем реальным результатом, который могла обеспечить данная конфигурация Конгресса, и чем нужно уметь воспользоваться современным руководству страны. Один из главных вопросов, поднимаемых критиками после голосования — это обвинение Конгресса в недостаточной продуктивности и «отсутствии дел» за несколько месяцев работы новой администрации.
На первый взгляд, снижение числа принимаемых законопроектов действительно вызывает вопросы. Тем не менее подобная ситуация не объясняется отсутствием инициативности или ленью со стороны законодателей. Напротив, за этим стоит тщательная стратегическая расчетливость в условиях узкого большинства и мощного противодействия со стороны оппонентов. Республиканское большинство в Палате представителей — 220 голосов против 215 у демократов — почти сводится к просто проходному минимальному числу, учитывая неоднородность внутри группы и наличие республиканцев, которые не всегда поддерживают консервативные инициативы (так называемые RINO). Фактически реальная поддержка большинства зачастую ниже номинального уровня.
В Сенате ситуация не менее сложная: несмотря на официальное большинство в 53 голоса у Республиканской партии, некоторые сенаторы выступают против основных пунктов партийной повестки, что снижает боеспособность большинства до примерно 51 голоса. В таких условиях роль спикера Палаты представителей становится критической. Майк Джонсон, несмотря на критику со стороны как оппонентов, так и некоторых коллег, стал знаковой фигурой, способной протолкнуть рамки переговоров в сторону стратегически важного результата. Его опыт, близость к президенту и умение находить компромиссы позволили «вытянуть» БПЗ в условиях политических разногласий внутри республиканского лагеря, а также полной блокады инициатив со стороны демократов. Сам процесс принятия законопроекта показал всю сложность переговорного процесса в сегодняшнем американском Конгрессе.
Отдельные депутаты выражали решительное несогласие с частью положений, включая спорные темы, касающиеся финансирования, социальной политики и налогообложения. Чтобы обеспечить нужное количество голосов, Джонсону и его команде пришлось пойти на непривычные для некоторых консерваторов уступки, включая расширение налоговых вычетов для граждан в штатах с высокими налогами, что вызывает неоднозначную оценку в политическом сообществе. Важно понимать, что без такой парламентской машины договоренностей законопроект просто не смог бы пройти. В том числе и по причине отсутствия каких-либо шансов получить поддержку со стороны демократов, которые при любой возможности применяют инструменты флебустера для блокирования инициатив оппонентов в Сенате. Поскольку в нынешнем Сенате невозможен прорыв демократов, если не удастся собрать поддержку семи сенаторов-отступников, единственным вариантом прохождения бюджета становится формирование крупного многостраничного комплексного законопроекта - омнибусного, как его часто называют.
Данная ситуация, пусть и далека от идеала, напрямую иллюстрирует практически безвыходное положение руководства республиканцев, в особенности спикера Палаты представителей. Его задача — контролировать и организовывать почти десятимиллиардный пакет мер, вместивший в себя программные приоритеты президента Дональда Трампа, и при этом минимизировать внутренние разногласия партии. Это требует не только выдающихся лидерских качеств, но и искусства компромисса, зачастую на личной и политической цене. Несмотря на критику со стороны радикальных элементов консервативного крыла, таких как «Группа свободы» Палаты представителей, именно Джонсон сумел обеспечить поддержку большинства, учитывая при этом требования более жестких реформ бюджетной дисциплины и сокращения государственных расходов. Хотя конечный вариант бюджета не можно назвать «жёстким» с точки зрения консервативных стандартов, это первый и крайне важный шаг на пути к более сбалансированной финансовой политике.
Что касается показателей бюджета, оценки Бюджетного управления Конгресса (CBO) демонстрируют негатиный прогноз по снижению дефицита и госдолга. Тем не менее эксперты предостерегают от излишней критики, учитывая традиционное недооценивание CBO эффектов экономического роста, стимулируемого снижением налогового давления на бизнес и физических лиц. Исторически такие меры к концу второго-третьего года ведут к увеличению налоговых поступлений за счет расширения базы налогообложения и повышение эффективности экономики. Особое внимание уделяется роли Административного управления президента и его директору по бюджету Рассу Воуту, который заслужил репутацию одного из самых жёстких борцов за бюджетную дисциплину. Его оптимизм по поводу законопроекта связан с тем, что текущая политика — лишь стартовая площадка для дальнейших усилий по сокращению расходов.
Ключевым инструментом в этом плане станет механизм президентского непредставления выделенных средств — импоундмент, который позволяет администрации откладывать или полностью отказаться от расходов, предусмотренных Конгрессом. Несмотря на то, что с 1974 года после принятия Закона об контроле импоундмента формально такой прием ограничен, администрация считает этот закон неконституционным и намерена продолжать практику эффективного контроля за расходами. По мнению экспертов, импоундмент способен не только снизить фактические госрасходы в краткосрочной перспективе, но и установить новую отправную точку для формирования будущих бюджетов, что создаст условия для последовательного сокращения дефицита без необходимости согласовывать каждый пункт с Конгрессом. Вероятно, противники этого механизма начнут судебные споры, однако его применение станет важным политическим и правовым тестом для американской системы разделения властей и роли исполнительной ветви. Кроме импоундмента в перспективе возможна процедура рескинкции — законодательной отмены уже выделенных средств через отдельный законопроект, который не может быть заблокирован процедурой флебустера в Сенате.
Этот инструмент позволит еще более эффективно сокращать государственные расходы и устранять излишние или дублирующие статьи бюджета. Стоит подчеркнуть, что все эти меры стали возможными именно благодаря тому, что законопроект был принят в переделах текущих реалий политической борьбы. Неудача в голосовании могла привести к затягиванию бюджетного кризиса, восстановлению влияния оппонентов и параличу основных элементов экономической политики. Вместо этого удалось закрепить основную часть президентской программы и начать процесс возвращения к финансовой ответственности. Наконец, важным моментом является признание, что политика — это искусство возможного.
