Взаимоотношения Соединённых Штатов с Ближним Востоком на протяжении многих десятилетий остаются одной из наиболее сложных и противоречивых тем международной политики. В центре многих конфликтов и напряжений стоит поддержка Америкой Израиля, однако негативное отношение к США у ряда ближневосточных стран и группировок формируется под влиянием гораздо более широкого круга факторов. Чтобы понять глубину и многогранность этой враждебности, важно рассмотреть исторические, политические и идеологические причины, которые выходят за рамки только израильско-палестинского противостояния. После Второй мировой войны влияние США в регионе резко выросло. Американская поддержка создания Израиля в 1948 году стала ключевым событием, повлиявшим на региональные взаимоотношения.
Соединённые Штаты быстро стали главным союзником и покровителем Израиля, обеспечивая его военной техникой, финансовой помощью и дипломатической защитой, включая систематическое использование права вето в Совете Безопасности ООН для блокировки резолюций, критиковавших Израиль. Для значительной части арабских стран такая политика воспринималась как явное вмешательство и предвзятость, подрывающая арабские интересы и права палестинцев. Однако поддержка Израиля – далеко не единственное основание для критики в адрес США. Во время холодной войны американская администрация выстраивала тесные отношения с рядом авторитарных режимов региона, таких как монархии Саудовской Аравии, а также с режимом шаха Ирана, что зачастую вызывало недовольство и отторжение у сторонников демократических перемен и национального суверенитета. Попытки США контролировать ход политических процессов в регионе и противодействовать советскому влиянию сопровождались военными вмешательствами, прямое или косвенное участие в переворотах и затяжными санкциями.
Иранская исламская революция 1979 года стала поворотным моментом, иллюстрирующим многоаспектность антагонизма к Вашингтону. Режим аятолл охарактеризовал США как «Великого сатану», обвиняя их в свержении демократически выбранного премьер-министра Мосаддека в 1953 году и поддержке репрессивного шаха. В то же время, нельзя отрицать, что антиизраильская риторика закрепилась в иранской политике как идеологический и стратегический элемент. Противостояние Израилю объединяет различные этнические и религиозные группы региона, позволяя Тегерану создавать широкий фронт сопротивления западному влиянию и израильской политике, простирающийся от ливанской «Хезболлы» до палестинского движения ХАМАС. Организация «Хезболла» в Ливане является ярким примером, как антагонизм к США и Израилю переплетается и усиливается.
Созданная иранским режимом для борьбы с израильским присутствием в южном Ливане, «Хезболла» прозрачно заявляет о взаимной вражде с Америкой, считая её «великим сатаной», в то время как израильтяне – лишь инструментом в руках США. Оборонительные и наступательные операции этой организации часто связывают с общими геополитическими амбициями Ирана и его попытками утвердить влияние в регионе. Палестинские группировки, такие как ХАМАС, связывают своё сопротивление главным образом с борьбой против израильской оккупации. Отношение к США у них вытекает из поддержки, которую Америка оказывает Израилю – и именно это делает Соединённые Штаты мишенью для критики и возможных нападок. В риторике руководства ХАМАС неоднократно звучит предупреждение о том, что поддержка Израиля «расширит конфликт» и обратит внимание на американские интересы.
В отличие от более широких антиамериканских движений, враждебность ХАМАС направлена действительно преимущественно на Израиль и его покровителя. Джихадистские группировки, особо аль-Каида, показывают, что причины враждебности к США выходят за рамки израильско-палестинского вопроса. Присутствие американских военных баз в Саудовской Аравии и других мусульманских странах, военные кампании в Ираке и Афганистане, санкции и международные интервенции стали мощными факторами, формирующими образ США как агрессора и оккупанта. Несмотря на то что поддержка Израиля фигурирует в пропагандистских посланиях этих группировок, она лишь часть широкой картины, в которую входит и борьба против присутствия западных сил на священных землях и против авторитарных арабских режимов, опирающихся на американскую помощь. Американское военное присутствие в Саудовской Аравии после войны в Персидском заливе 1991 года воспринималось многими мусульманами как осквернение священной земли ислама, что сделало это одним из самых значимых раздражителей для исламистских экстремистов.
Войны в Ираке и долгосрочная оккупация только усилили чувство несправедливости и ненависти к США, причём многие восставшие движения, включая ИГИЛ, были мотивированы не только событиями на палестинских территориях, но и последствиями американских действий внутри самих арабских стран. Поддержка авторитарных режимов остается ещё одним ключевым источником антипатии к США. В течение десятилетий Вашингтон оказывал политическую и военную помощь режимам, которые подавляли политическую оппозицию и свободы граждан. Это способствовало формированию образа Америки как защитника диктатур, что суперечит декларируемым в мире американским ценностям демократии и прав человека. Благодаря этим противоречиям к американской политике в регионе испытывают глубокое недоверие и гнев не только партии исламистской оппозиции, но и широкие слои населения.
В ситуации, когда многие из этих факторов переплетаются и усиливают друг друга, важен вопрос, благодарю чему именно враги США часто становятся врагами и Израиля. Согласно исследованиям и экспертным оценкам, «узловой» причиной для формирования общего фронта выступает тесный союз Вашингтона и Тель-Авива. Политика, техника, дипломатическая поддержка — всё это связывает две страны, и любые группы, которые враждебны одному из них, невольно приобретают статус противника обоих. Однако между различными силами существует множество идеологических, религиозных и региональных разногласий, которые не позволяют сегодня сформировать единую монолитную коалицию противостоящих США и Израилю. Примером служат напряжённые отношения между шиитским Ираном и суннитской «Аль-Каидой», никакого реального альянса у них нет, несмотря на общую вражду против Вашингтона и Иерусалима.
Даже внутри Сирии и Ирака близкие по идеологии группировки ведут ожесточённые бои между собой, хотя формально противостоят одинаковым врагам. При этом в последние годы наметилась тенденция изменять старые стратегии в сторону «противника моего противника». После усиления Ирана как регионального игрока некоторые суннитские государства Персидского залива, включая Саудовскую Аравию и ОАЭ, начали формировать тихое партнёрство с Израилем, что помогло создать коалицию, коллективно противостоящую Тегерану. В этой схеме США выступают как поддерживающая сила, что дополнительно усиливает взаимозависимость и объединяет интересы Израиля и некоторых арабских государств. В итоге, вопрос враждебности к США на Ближнем Востоке чрезвычайно комплексен и многомерен.
Поддержка Израиля, безусловно, является важным и эмоционально значимым фактором, укрепляющим образ Америки как врага в глазах многих региональных игроков и народов. Однако данный фактор неотделим от других причин, таких как военное присутствие США, поддержка авторитарных режимов, вмешательства в суверенные дела и восприятие угрозы исламским ценностям. Антиамериканизм здесь имеет множество «отцов», и для полноты понимания проблемы недостаточно рассматривать только израильско-палестинский конфликт. Даже в случае гипотетического разрешения этой давней конфронтации многие авторитарные или идеологически радикальные силы, которые воспринимают США как главного глобального противника, продолжат сопротивление и враждебные действия. Тем не менее, именно израильско-палестинский вопрос остаётся одним из главных символов несправедливости и поводом для массовых протестов и мобилизации мнений в арабском мире.
Таким образом, для снижения уровня враждебности и формирования более стабильных и взаимоприемлемых международных отношений в регионе необходимо решать комплекс проблем, а не ограничиваться одним из многочисленных аспектов. Разрешение израильско-палестинского конфликта может значительно уменьшить масштаб и интенсивность антиамериканских настроений, но не устранит полностью другие источники недоверия и сопротивления. В свою очередь, пересмотр подходов к военному присутствию и политике в отношении арабских государств также важен для создания более сбалансированного и прагматичного курса, способствующего снижению конфликтов и напряжённости. Ключевой вывод из истории последних семидесяти лет заключается в том, что позиция США на Ближнем Востоке неизбежно формирует спектр реакций, от крайнего отторжения до поддержки, в зависимости от восприятия местных и глобальных интересов. Поэтому политика Вашингтона должна быть выстроена так, чтобы учитывать многообразие факторов, способных как вызвать враждебность, так и стать основой для диалога и сотрудничества.
Только комплексное понимание и признание всех драйверов конфликта может помочь в поиске устойчивых решений и смягчении многолетней напряжённости в регионе.
