В последние годы криптовалютная отрасль переживает серьезные потрясения, сопровождающиеся массовыми банкротствами и судебными разбирательствами. Одним из наиболее резонансных событий стала подача иска против Digital Currency Group (DCG) со стороны её дочерней компании Genesis, одного из крупнейших криптокредиторов. Новоиспеченный иск, официально обнародованный в суде Делавэра, проливает свет на предполагаемую схему «двойного дна» (alter ego) в деятельности DCG и систематическое игнорирование предупреждений о рисках, что в итоге привело к финансовому краху Genesis и подорванным интересам инвесторов и кредиторов. История иска берет начало в момент, когда финансовая устойчивость Genesis серьезно пошатнулась. Компания взяла на себя обязательства перед многочисленными клиентами и партнерами, ссужая средства на сумму, которая выросла с 4 до 12 миллиардов долларов, несмотря на признаки ухудшения контроля и растущие опасения внутреннего аудита и внешних консультантов.
Жалобы на финансовое управление Genesis начали накапливаться с 2020 года, когда внешние аудиторы зафиксировали «существенные недостатки и материалистические слабости» в учете и отчетности компании. Главным обвинением в иске является то, что DCG, будучи материнской компанией Genesis, действовала по принципу, который можно охарактеризовать как «альтер эго». По мнению истцов, DCG использовала ресурсы и баланс дочерней структуры для собственных целей, выставляя себя и своих руководителей, в частности генерального директора Barry Silbert, в выгодном свете, даже когда финансовое положение Genesis ухудшалось до критического уровня. В этом контексте отдельного внимания заслуживают внутренние документы и переписка, в которых финансовый директор DCG Michael Kraines заранее прогнозировал возможные судебные последствия и разрабатывал стратегию «прогнозирования сценариев» — war-gaming — чтобы подготовиться к потенциальным обвинениям. В одном из частных меморандумов, адресованных бывшему руководителю Genesis Michael Moro, Kraines признал риск, что суд может признать Genesis «альтер эго» DCG, что означает фактическую слитность компаний и, следовательно, ответственность DCG за проблемы дочернего предприятия.
Важно подчеркнуть, что такое признание свидетельствует о том, что руководство понимало угрозу и возможность юридической ответственности, однако никаких решительных и своевременных мер не предпринималось. Показательной стала и история с формированием внутреннего комитета по рискам, так называемого комитета по «заражению» (contagion risk committee), который должен был отслеживать и минимизировать воздействие проблем Genesis на финансовое состояние DCG и рынка в целом. Несмотря на утверждение со стороны совета директоров DCG, комитет был создан с значительной задержкой — на девять месяцев позже положенного срока, что является красноречивым примером халатности и неэффективности управления рисками. В тексте иска подробно описывается и токсичная корпоративная культура в Genesis, которая нацелена была на обеспечение интересов материнской компании в ущерб самим сотрудникам и акционерам дочернего предприятия. Некоторые инсайдеры характеризовали компанию как среду «покорности», где сотрудники были обязаны поддерживать видимость стабильности, даже если фактические данные сигнализировали о проблемах.
Такая культура лишала персонал возможности влиять на принятие решений или предупреждать о рисках, что усугубляло ситуацию. Еще одним существенным обвинением стали публичные вводящие в заблуждение заявления и действия, которые можно квалифицировать как «сценарные» или «записанные». После краха фонда Three Arrows Capital (3AC), оказавшегося тесно связанным с Genesis, сотрудникам предписывали повторять отлаженные формулировки, уменьшающие масштаб проблем, в то время как высшее руководство DCG, включая Silbert’a, активно ретвитило сообщения, умаляющие кризис, создавая иллюзию контролируемой ситуации для внешней аудитории и инвесторов. Иск также акцентирует внимание на двух противоречивых транзакциях, совершенных в 2022 году. Речь идет о промиссорном обязательстве от 30 июня и сделке с «круговым движением» активов в сентябре.
Обе операции рассматриваются как попытки сокрытия реального финансового положения Genesis и введения в заблуждение кредиторов и партнеров относительно ликвидности и платежеспособности компании. Именно в результате всех этих обстоятельств Genesis требует взыскать с DCG, Barry Silbert’a и других непосредственных руководителей более $3,3 миллиарда, что отражает объем ущерба, нанесенного инвесторам и кредиторам. Данная ситуация — лишнее подтверждение масштабных проблем с корпоративным управлением в сфере криптовалют, где прозрачность и ответственность по-прежнему далеки от того уровня, который бы обеспечивал доверие участников рынка. Разбирательство в суде Делавэра способно стать знаковым прецедентом, который повлияет не только на развитие Digital Currency Group и её дочерних структур, но и на нормативно-правовую базу в отношении управления криптовалютными компаниями и защиту инвесторов в целом. Общественный резонанс вокруг данного дела повышается по мере того, как происходит активное изучение и подъем интереса со стороны регуляторов, инвесторов и самих участников рынка криптовалют.
Эта история еще раз напоминает, что игнорирование предупреждений экспертов и попытки замаскировать реальные проблемы — путь к глубоким кризисам и судебным тяжбам. В заключение можно отметить, что политика «двойного дна» и сокрытия информации является опасной практикой, которая наносит урон всей индустрии, снижая доверие и затрудняя дальнейшее развитие. Внимательное изучение и ответственность, с которыми компании подходят к управлению рисками и взаимодействию с инвесторами, сегодня как никогда важны для стабилизации и роста рынка криптовалют.
