Крах Silicon Valley Bank (SVB) в 2023 году стал одним из самых резонансных событий в финансовом и технологическом секторах. Этот банк, который до своего падения обслуживал почти половину всех венчурно-финансируемых технологических и биомедицинских стартапов США, буквально сформировал уникальный нишевой сегмент. Его внезапное банкротство вызвало цепочку кризисов и ужесточение правил кредитования по всей банковской системе США. Несмотря на приобретение его активов First Citizens Bank, роль SVB как ключевого финансового партнёра для инновационных компаний осталась вакантной. В ответ на эту потребность появилась амбициозная инициатива одного из самых известных инвесторов Кремниевой долины — Питера Тиля.
В сотрудничестве с Паломерой Лаки и Джо Лонсдейлом он планирует создать новый банк Erebor, ориентированный именно на рынок стартапов и криптовалютных компаний, которые традиционные банки до сих пор стараются избегать из-за повышенных рисков. Еребор — название, вдохновленное вселенной «Властелина колец», символизирует новый «трон» в банковском мире, который намерена занять команда технологических миллиардера. Этот новый банк будет специально адаптирован под потребности цифровых активов и инновационных финансовых инструментов, таких как криптовалюты и токенизация, комбинируя классические банковские услуги с современными возможностями блокчейна и криптографии. Постоянная поддержка Питера Тиля криптоэкосистемы не нова. Он не только публично поддерживает биткоин, но и инвестирует в криптобиржу Bullish, которая предпринимает шаги к первичному публичному размещению в США.
Это усиливает веру в то, что Erebor станет финансовым оплотом для компаний нового поколения, предоставляя им долгожданный доступ к капиталу и услугам. На фоне общего банковского кризиса 2023 года, включающего также крах других банков, таких как Silvergate, Signature и First Republic, инициативы Erebor имеют стратегическое значение для стабилизации и дальнейшего развития инновационных секторов. Стартапы и криптофирмы часто путаются в жестких регуляторных и кредитных условиях, и отсутствие специализированных финансовых институтов усугубляет их проблемы. Новая команда учредителей банка намерена вдохновиться историей SVB, но при этом внести значительные инновации, предоставляя гибкие, технологичные и безопасные инструменты для управления рисками и финансирования. Важно отметить, что реформы подобного рода идут в ногу с развитием всей индустрии цифровых активов.
Так, например, компания Circuit с новаторской системой Automatic Asset Extraction (AAE) уже представляет собой пример того, как современные технологии помогают институциональным инвесторам минимизировать риски при хранении и восстановлении цифровых активов. Организации, которые владеют значительными объемами криптовалют, сталкиваются с вызовами по обеспечению безопасности и доступности этих активов. Потери зачастую непоправимы, особенно в случаях неумышленного удаления или взлома. С развитием подобных решений для институционального рынка создаются предпосылки для более широкой и безопасной интеграции цифровых активов в традиционные портфели. В этой же области компания Strategy, основанная Майклом Сэйлором, иллюстрирует другой важный тренд — Bitcoin не просто цифровое средство обмена, а важный актив для корпоративных казначейств.
Сэйлор и его команда сумели сформировать одну из крупнейших в мире удерживаемых биткоин-позиций, которая в квартале продемонстрировала впечатляющие нереализованные доходы. Эта практика постепенно становится трендом, о чем свидетельствуют сотни компаний, последовавших примеру и объявивших стратегии включения BTC в свои балансы. Помимо создания Erebor, важную роль в эпохе цифровизации финансов играет и развитие платформ для токенизации активов, что ярко демонстрирует Robinhood. Эта компания недавно запустила слой-2 на блокчейне Arbitrum, ориентированный на торговлю токенизированными акциями и ETF, что открывает европейским инвесторам доступ к американским финансовым инструментам в удобном цифровом формате. Такие инициативы не только расширяют возможности пользователей, но и способствуют продвижению законодательства, благоприятного для интеграции цифровых и реальных активов в единую финансовую экосистему.
