Биткоин перестал быть исключительно инструментом для частных инвесторов и энтузиастов, превратившись в серьезный актив не только для бизнеса, но и для целых государств. Несмотря на то, что США и Китай давно доминируют в информационном поле, касающемся государственных запасов биткоина, есть страны, которые собирают криптовалюту тайно и стратегически, формируя устойчивое влияние на мировую финансовую геополитику. В 2025 году технологии блокчейна и криптовалюты становятся неотъемлемой частью национальных экономических стратегий, отчасти благодаря анонимности и децентрализации биткоина, что дает государствам новые возможности для диверсификации активов и обхода традиционных финансовых ограничений. Согласно открытым данным блокчейна и юридическим раскрытиям, правительства мира владеют в общей сложности около 463 000 биткоинов, или примерно 2,3% от всего предложения криптовалюты. Несмотря на кажущуюся относительно небольшую долю, по рыночной стоимости это десятки миллиардов долларов – весомая сумма в портфелях суверенных активов.
США занимают лидирующие позиции в списке с почти 200 000 BTC, полученных в результате многочисленных конфискаций, связанных с расследованиями тёмных рынков, вымогательств и других киберпреступлений. Президент Дональд Трамп в 2025 году официально учредил Стратегический биткоин-резерв, консолидировав все конфискованные криптоактивы под федеральным контролем. Это стало сигналом о том, что Биткоин теперь рассматривается не только как изъятый у преступников актив, а как часть долгосрочной государственной стратегии. Китай по-прежнему занимает вторую позицию, хотя данные о его запасах остаются крайне загадочными. В 2019 году власти конфисковали свыше 190 000 BTC во время ликвидации мошеннической схемы PlusToken – одной из крупнейших в истории криптоарестов.
Хотя часть этих средств могла быть продана, большая часть, вероятно, хранится в холодных кошельках. Несмотря на запреты на торговлю криптовалютой и майнинг в стране, Китай не сбрасывает со счетов значение биткоина как стратегического актива. Однако, кроме этих двух гигантов, несколько стран неожиданно появляются на фоне скрытого накопления биткоина с различными целями и методами. Бутан – одна из ярких и уникальных историй. Эта небольшая гималайская страна использует обширные гидроэнергетические ресурсы для майнинга биткоина, что позволяет ей аккумулировать значительные запасы, оцениваемые в 12-13 тысяч BTC.
Для страны с ВВП чуть более 3 миллиардов долларов это внушительный актив, составляющий до 30-40% всей экономической массы государства. Отличительной особенностью Бутана является экологический подход к добыче криптовалюты – 100% энергии получает из возобновляемых источников, что полностью исключает критику в адрес вреда окружающей среде – частого аргумента против майнинга в других странах. Целенаправленность и стратегичность накапливания делают Бутан одним из самых интересных примеров использования биткоина не как сбережения, а как экономического инструмента развития. Великобритания, хотя и менее известна как игрок в сфере государственных биткоин-запасов, владеет примерно 61 000 BTC, конфискованными в 2021 году в рамках расследования по отмыванию денег с участием мошеннической схемы с китайским происхождением. Несмотря на долгосрочные традиции реализации конфискованных активов и передачи вырученных средств в государственный бюджет, в последние годы обсуждается возможность сохранить биткоин в госрезерве.
Подобное решение могло бы сделать Великобританию одним из крупнейших держателей биткоина на государственном уровне, а также добавить новый уровень сложности к мировой динамике владения криптовалютой. Украина стала примером использования биткоина как инструмента реагирования на острые кризисы. С началом конфликта с Россией в 2022 году страна получила более 70 миллионов долларов в BTC в качестве пожертвований со всего мира. Эти средства использовались для финансирования военных нужд, гуманитарной помощи и восстановления инфраструктуры. К середине 2025 года остаток биткоинов у государства снизился до 186 BTC, что говорит об активном использовании криптовалюты без стремления к накоплению.
Такая модель доказывает, что биткоин может играть роль валюты чрезвычайного времени и инструментом быстрой мобилизации ресурсов. Эль-Сальвадор, прославившийся мировым экспериментом с биткоином в качестве официального платежного средства, накопил более 6 000 BTC к январю 2025 года. Его программа покупки по 1 биткоину в день, выпуск «вулканических» облигаций и развитие геотермального майнинга делают страну заметным примером интеграции криптовалюты на государственном уровне. Несмотря на временное ослабление статуса биткоина в стране после давления международных финансовых институтов и отмены статуса легального платежного средства, правительственные запасы и стратегия по-прежнему сохраняются и развиваются как долгосрочная инвестиция. Иран также заслуживает отдельного внимания благодаря уникальной модели, в которой добыча биткоинов осуществляется под контролем государства, а полученная криптовалюта продается Центральному банку.
Такие меры позволяют стране обходить санкционные ограничения и сохранять валютные резервы. Хотя объемы добычи варьируются, эксперты оценивают ежегодный майнинговый хэшрейт страны в 4-7% от мирового, значительная часть которого направлена на пополнение скрытых резервов биткоина. Эта стратегия представляет собой пример тихого, но масштабного накопления без огласки и деклараций. Есть и страны, которые внимательно наблюдают за мировыми трендами и в перспективе могут стать новыми игроками в сфере государственных биткоин-активов. Объединенные Арабские Эмираты фигурируют в различных неофициальных отчетах, будто бы владея огромными запасами биткоина, доходящими до 420 000 BTC, но эти данные не подтверждены ни одним официальным источником, и многие эксперты считают их преувеличенными.
Тем не менее, присутствие ОАЭ в списке потенциальных гигантов значительно влияет на восприятие госкриптовалютных стратегий. Болгария нередко упоминается из-за слухов о конфискации порядка 200 000 BTC в 2017 году в результате операций по борьбе с киберпреступностью. Реальная ситуация вокруг этих биткоинов остается неясной: часть монет могла быть распродана, или их никогда и не было на государственном кошельке, что иллюстрирует проблемы прозрачности и достоверности данных в сфере государственных криптоактивов. Небольшие государства такие, как Финляндия, Грузия и Венесуэла, обладают относительно скромными запасами биткоина, возникшими в результате судебных процессов и изъятия активов, но их участие в мировой биткоин-геполитике подтверждает растущую тенденцию проникновения криптовалюты в государственный сектор. Рост государственного владения биткоином отражает более широкие экономические и политические процессы, связанные с желанием стран диверсифицировать свои резервы, снизить зависимость от традиционных валют и усилить финансовую независимость.
Биткоин с его ограниченным выпуском и независимостью от центральных банков превращается в «цифровое золото» для государств, стремящихся защитить свои активы от инфляции и санкций. Тем не менее, такие накопления сопряжены с вызовами: высокая волатильность криптовалюты, недостаток прозрачности и возможное давление со стороны международных финансовых институтов и традиционных игроков рынка. В ответ на эти риски некоторые страны выбирают тихое, мало заметное накопление с акцентом на утилитарность, как у Ирана и Бутана, другие — ищут более официальные пути интеграции криптоактивов в государственную экономику. Таким образом, картина владения биткоинами на государственном уровне становится все более сложной и многогранной. За пределами США и Китая влиятельные игроки ведут свои стратегии на основе идеологии, геополитики и экономической необходимости.
В итоге биткоин выходит за пределы публичного финансового инструмента, приобретая значение мощного государственного актива и фактора экономической безопасности в мировой арене.
