В информационном пространстве не так давно возникла любопытная новость — адвокаты Илона Маска заявили, что его клиент «не пользуется компьютером». Это заявление прозвучало в контексте текущего судебного спора Маска и его компании xAI против OpenAI и ее руководителя Сэма Альтмана. Однако публичные данные и поведение самого предпринимателя наглядно опровергают подобные утверждения. Маск не только владеет компьютерами, но и активно ими пользуется для работы и развлечений, что вызвало широкий резонанс и обсуждения среди журналистов, юридического сообщества и его фанатов. В этой статье рассматриваем причины, контекст и детали спорного заявления, а также анализируем отношение Маска к компьютерным технологиям и цифровым устройствам в целом.
Суть судебного спора между Илоном Маском и OpenAI заключается в обвинении в нарушении условий соглашения о совместной разработке искусственного интеллекта, предназначенного для пользы человечества. Суть претензий Маска и его стартапа xAI сводится к тому, что OpenAI, по их мнению, нарушила договор, переключившись на максимизацию прибыли для Microsoft, а не выполнение исходной миссии. В ходе судебного процесса OpenAI обвинила Маска и xAI в недостаточном сотрудничестве с процессом обмена документацией (discovery). Некоторые заявления указывали на то, что адвокаты Маска не планируют предоставлять документы, что вызвало вопросы с обеих сторон. На этом фоне адвокаты Илона Маска подали новое ходатайство, в котором утверждают, что на самом деле Маск не пользуется компьютером, а работа с электронной перепиской и информацией ведётся через мобильные устройства, особенно смартфон.
С их слов, поиски данных осуществляется через поиск в мобильном телефоне и электронной почте, тогда как компьютеры просто не используются хозяином. Вопреки этому, сотрудники компании X (бывший Twitter), на которой Маск был активен, отмечают, что он преимущественно работает с мобильного телефона, но иногда видели, как он пользуется ноутбуком. На самом деле существуют и многочисленные публичные свидетельства того, что Илон Маск владеет и активно использует разные компьютеры. Например, в декабре 2024 года он опубликовал фотографию своего ноутбука с подписью, что проверял потоковую передачу данных через спутниковую сеть Starlink во время полёта. Это пост породил волну обсуждений, так как Маск регулярно транслировал игровые сессии Diablo в высоком качестве, используя эту же التقنية.
Его ноутбук на фото был чёрным с стикером DOGE, который он получил от поклонника. Более того, весной 2025 года Маск признал, что продолжает пользоваться этим «древним» ноутбуком, подробно описав его особенности и принадлежность к игровому классу техники. Интересен и момент, когда Маск в феврале 2024 года заявил, что купил новый ноутбук на базе PC, но столкнулся с трудностями настройки, так как операционная система Windows 11 требовала обязательной регистрации учетной записи Microsoft. Это вызвало у него раздражение, так как он не хотел, чтобы ИИ от Microsoft получил доступ к его устройству. В ответ он публично призывал компанию упростить процесс установки, позволив пользователям отказываться от создания учётных записей.
Подобные высказывания демонстрируют его техническую подкованность и намерение контролировать свои устройства. Любопытным историческим фактом является и публикация 2022 года, когда во время захвата Twitter Маск показал экран с интерфейсом конкурирующей платформы Mastodon. Хотя сообщение позже было удалено, оно подчеркнуло его активное использование компьютерных технологий вне своей корпоративной деятельности. Ранее, ещё в 2021 году, он сообщал, что использует рабочий компьютер на базе PC с новейшей видеокартой, а также Mac и ноутбук Gigabyte. Более того, его офис в правительственном здании США отчасти замечен с игровой машиной, что говорит о его интересе к компьютерным развлечениям и мощному оборудованию.
Если рассматривать заявление адвокатов в свете этих фактов, то можно предположить, что оно является частью юридической стратегии, направленной на минимизацию объема предоставляемых в суд доказательств, связанных с информацией, находящейся на носителях, которые могут быть тщательно проанализированы соперником. Заявление о том, что Маск не пользуется компьютером, при одновременном фактическом наличии и использовании устройств, создает определённое напряжение, но может иметь цель затруднить или отложить процесс раскрытия информации. В то же время эта ситуация еще раз подчёркивает сложность и многогранность современного цифрового мира, в котором мобильные устройства становятся основным рабочим инструментом для многих лидеров и предпринимателей. Многие руководители действительно предпочитают использовать смартфоны для большинства рабочих задач, минимизируя использование традиционных компьютеров. Это связано с удобством, мобильностью и развитием приложений, позволяющих выполнять практически любые операции из одного устройства.
Илон Маск, как один из самых влиятельных технологических лидеров, демонстрирует интересный пример такого подхода. Его привычка вести активную деятельность и коммуникации в социальных сетях или стримить игры с мобильного устройства отражает тенденции нового поколения IT. Впрочем, наличие мощного компьютера не отменяет приоритет мобильности и оперативности в работе. Помимо юридической стороны, эта история привлекла внимание к вопросу о цифровой безопасности и конфиденциальности. Известно, что Маск неоднократно высказывался против чрезмерного вмешательства больших корпораций в личные данные пользователей и технологическую инфраструктуру, считая, что контроль над устройствами и информацией крайне важен.
Его нежелание привязывать новые устройства к Microsoft-учёткам иллюстрирует его озабоченность сохранностью информации и побуждает задуматься о том, насколько современные технологии отвечают ожиданиям безопасности обычных пользователей и предпринимателей. Таким образом, на фоне судебного конфликта Илона Маска с OpenAI и утверждений его юристов о неприменении компьютеров самой фигурой Маска демонстрируется активное использование компьютерных систем в повседневной жизни и работе. Эта диссонансная ситуация вызывает много вопросов и обсуждений, выделяя нетривиальные стороны взаимодействия технологий, права и личных стратегий цифрового поведения. Отдельно стоит отметить, что такой резонанс вокруг простого технического аспекта подчеркивает масштаб и публичность персональности Илона Маска, чьи действия и заявления находят отклик как в деловых кругах, так и среди широкой аудитории. Важно понимать, что за каждым громким заявлением стоят различные мотивы — от юридических и стратегических до личных предпочтений и технологических убеждений.
В конечном итоге, сложившаяся ситуация становится просто частью большого пазла, в котором сливаются судебные баталии, технологические инновации и образ жизни одного из самых известных мировых предпринимателей. В этом контексте заявление о «не использовании компьютера» становится любопытным вызовом восприятию реальности и приглашением к более глубокому пониманию современных технологий в повседневной жизни изобретателей и бизнес-лидеров.
