Гайман Риковер – имя, которое навсегда вписалось в историю военно-морского флота США и всей мировой военно-технической мысли. Его влияние на развитие ядерных технологий в военно-морском деле настолько значимо, что без него современный военно-морской флот просто невозможно представить. Эта история начинается с ранних лет Риковера и продолжается до наших дней, раскрывая уникальный путь одного человека, который перевернул представления о морском вооружении и безопасности. Родился Гайман Риковер в 1900 году в Восточной Европе, в регионе, который сегодня является частью Польши, тогда — частью Российской империи. Его семья принадлежала к бедным еврейским мигрантам, вынужденным покинуть родину из-за экономических трудностей и погромов, последовавших за революцией 1905 года.
В 1906 году его отец уехал в США, а спустя два года семья последовала за ним, обосновавшись сначала на Манхэттене, а позже в Чикаго. Детство Гаймана было непростым – с раннего детства ему приходилось работать, чтобы помочь семье. Несмотря на трудности, он окончил школу с отличием и даже устроился работать курьером телеграммной службы Western Union. Судьба улыбнулась ему благодаря знакомству с конгрессменом Адольфом Сабатом, который и обеспечил юноше возможность попасть в престижную военно-морскую академию США, несмотря на материальные трудности его семьи. Вступив в Академию во время Первой мировой войны, Риковер сразу начал свою службу в военно-морском флоте, что дало ему важный опыт.
Несмотря на сталкивавшийся с антисемитизмом и другими препятствиями, он преуспел и окончил образование в верхней четверти своего выпуска. Его военная карьера была многосторонней и в то же время последовательной. Он служил на различных кораблях, включая эсминцы и линкоры, проявляя инженерные таланты и техническую смекалку. Его стремление к знаниям привело к получению степени магистра электротехники в Колумбийском университете, что заложило фундамент для дальнейших достижений. Особенно значимыми стали его исследования и работа в подводном флоте, где он получил ценный опыт и даже перевел важную немецкую книгу для подводников Первой мировой войны.
Во время Второй мировой войны Риковер зарекомендовал себя как энергичный и эффективный администратор, способный быстро решать проблемы и организовывать сложные проекты. Его опыты во время войны подготовили почву для ключевого назначения – руководства разработкой и внедрением ядерных реакторов в флоте. После войны, в 1949 году, Риковер стал главой нового ядерного отделения в Бюро кораблестроения флота США и одновременно ответственным за развитие морских ядерных реакторов при Комиссии по атомной энергии. Энтузиазм Риковера относительно возможностей атомной энергии был огромен – он считал, что именно ядерная энергия станет основой новой эры в мореплавании. Он понял, что первоочередным применением ядерного реактора должна стать подводная лодка, что было революционным взглядом на военно-морскую тактику.
До этого подводные лодки использовали дизельные двигатели, которые требовали постоянного доступа к воздуху для работы. Это ограничивало время пребывания под водой и снижало эффективность военных операций. Ядерный реактор устранял эту проблему, позволяя подлодке оставаться полностью погруженной на длительный срок и не требуя частой дозаправки. Подводная лодка с ядерным двигателем могла в теории находиться под водой столько, сколько было достаточно пищи для экипажа, что кардинально изменило возможности флота и стратегию ведения морских сражений. Несмотря на непростой характер и конфликтность Риковера с начальством, его решимость и убежденность позволили ему преодолеть бюрократические преграды.
Он добился поддержки таких влиятельных фигур, как адмирал Честер Нимиц и министр ВМС Джон Салливэн, благодаря чему началась разработка проекта первого ядерного подводного судна – USS Nautilus. Созданный по новой технологии реактор с водяным охлаждением и модерированием под маркой S1W положил начало внедрению ядерных реакторов в флот. Несмотря на постоянные атаки и недовольство со стороны военно-морского руководства, Риковер добился продвижения по службе благодаря поддержке Сената США, достигнув звания вице-адмирала и затем полного адмирала. Его уникальная практика личного отбора и тщательного собеседования с каждым офицером, служившим на ядерных судах, обеспечила рекордно высокую надежность и безопасность флота. Известен его жесткий и требовательный подход к подбору кадров – даже будущий президент США Джимми Картер в своей автобиографии рассказывал о собеседовании с ним, которое длилось два часа и заставило почувствовать себя крайне неуверенно.
Это отражает серьезность и ответственность, с которыми Риковер относился к развитию ядерного флота. В 1954 году USS Nautilus был официально введен в строй, и уже в 1955 году совершил рекордный подводный переход из Коннектикута в Пуэрто-Рико, что стало свидетельством огромного прорыва. В 1958 году USS Nautilus впервые достиг Северного полюса под водой, продемонстрировав возможности ядерных подводных лодок и символизируя начало новой эпохи в морском вооружении. Под контролем Риковера в 1961 году были также введены в эксплуатацию первые атомные авианосцы и крейсеры, что расширило область применения ядерной энергии в Военно-Морских Силах США. На протяжении десятилетий его руководство и визионерство сделали ядерные подводные лодки и корабли краеугольным камнем стратегии национальной безопасности.
Риковер прослужил рекордные 63 года, дольше любого другого военно-морского офицера в истории США, пройдя службу под тринадцатью президентами. Его роль и влияние не ограничивались техническими достижениями – он лично боролся за внедрение высочайших стандартов безопасности, что обеспечило безаварийную эксплуатацию ядерных судов. Ни одного инцидента, связанного с утечкой радиации на ядерных кораблях ВМС США с момента запуска программы в 1949 году, не произошло, что является уникальным достижением в мире атомной энергетики. Несмотря на противостояние с военно-морским руководством и попытки ограничить его полномочия, поддержка Конгресса и личный авторитет помогли Риковеру сохранить контроль над программой, которая стала образцом эффективности и безопасности. Его уход в отставку в 1982 году ознаменовал конец эпохи, но заложенные им принципы и стандарты продолжают влиять на развитие ядерного флота по сей день.
