Сознание — это одна из величайших загадок, с которой сталкивается современная наука. Несмотря на все достижения медицины, нейронауки и технологий, вопрос о том, что такое сознание и как оно возникает, остается без убедительного ответа. Учёные пытаются понять, как из физической материи и электромагнитных процессов образуется нечто столь субъективное и живое, как человеческий опыт, но традиционные подходы часто оказываются бессильны. Почему так происходит и в чём корень проблемы? Чтобы разобраться, важно взглянуть на историю науки и философии, а также понять, как наше восприятие реальности влияет на методы научного исследования. На протяжении нескольких веков главными моделями понимания сознания стали два полюса: физикализм и идеализм.
Физикализм утверждает, что сознание сводимо к движению материи — к биохимическим и электрическим процессам в мозгу. Идеализм, напротив, считает единственной истинной реальностью не материю, а дух, мышление или сознание как фундаментальную сущность. Физики, включая астрофизиков и нейробиологов, склоняются к физикализму, видя в материальных процессах основу любой реальности. Однако попытки построить полноценное объяснение сознания на основе исключительно физических процессов столкнулись с беспрецедентными сложностями. Именно эту трудность философ Дэвид Чалмерс охарактеризовал как «трудную проблему сознания».
Суть трудной проблемы состоит в том, что субъективный опыт нельзя свести к простым физическим компонентам. Мы не просто реагируем на внешний мир — мы переживаем его, испытываем цвета, запахи, эмоции в уникальной форме, недоступной третьей стороне. Наука изначально была нацелена на объективность — измерение и описание мира таким образом, чтобы результаты были универсальны и повторяемы. Чтобы этого достичь, учёные избавились от субъективных элементов опыта, поставив на первый план формальные показатели и метрики. Это много дало для понимания физических процессов, но оставило опыт сознания вне поля научного зрения — своеобразной «слепой зоной».
Пример с разработкой термометра и термодинамики наглядно иллюстрирует, как субъективный опыт, например ощущение тепла или холода, со временем преобразовывался в формализованные понятия: градусы, температуру, тепловой поток. Эти абстракции стали восприниматься как более фундаментальные и реальные, чем сами ощущения. Этот процесс психофизического упрощения и замещения является иллюстрацией «слепого пятна» современной науки: предметом изучения становится не сама жизнь и сознание, а математические символы и теории, описывающие их. Однако наука может развиваться и развиваться должна дальше, пытаясь включить в свои модели тот самый общеизвестный, но трудноуловимый опыт. Современная философия и наука начинают предлагать альтернативы традиционным взглядам.
Среди таких перспектив — процессная философия Альфреда Норта Уайтхеда, феноменология Эдмунда Гуссерля и работы современных мыслителей, признающих фундаментальное значение опыта как живой реальности, а не просто побочного эффекта физики. Для феноменологов опыт — это высшая исходная точка, изучая которую можно понять человека и его место в мире. На уровне биологии и философии жизни критики физикализма предлагают отойти от метафоры организма как машины. Машина имеет фиксированную структуру и предназначение, в отличие от живого организма, который представляет собой самоорганизующуюся и самосохраняющуюся систему. Понятие автопоэза — самотворчества и самоподдержания — объясняет, что истинная сущность жизни заключается в организации и динамическом взаимодействии части и целого.
Клетка постоянно обновляет свои компоненты, но при этом сохраняет свою структуру и функции. Этот принцип не похож на работу механических устройств и требует пересмотра наших традиционных моделей. Подход, который становится всё более актуальным, — «энактивный» взгляд на сознание и познание. Согласно этому направлению, сознание — это не пассивное состояние, а процесс активности, самопорождения опыта через взаимодействие организма с окружающей средой. Сознание и опыт неотделимы от тела и способов взаимодействия с миром, от действий и отношений с другими живыми существами.
Этот подход отказывается от идеи, что мозг — некий объективный репрезентант внешнего мира, а подчеркивает, что сознание совместно создаёт этот мир. Мы не просто наблюдатели реальности, но со-творцы нашего жизненного окружения. Игнорирование этой формы понимания приводит и к искажённым взглядам на искусственный интеллект. Некоторые специалисты утверждают, что для интеллектуальности не важны тело, жизненный опыт или социальные связи, однако многие современные философы и учёные говорят о том, что без истинного воплощения, без глубокой связи с жизненным миром, искусственный интеллект не может быть настоящим сознанием. Ошибка редукционизма в том, что интеллект сводится к вычислениям и алгоритмам, а опыт и субъективность отбрасываются как несущественные.
Тем самым мы можем потерять понимание того, что действительно значит «быть живым» и «быть сознательным». Признание субъективного опыта как фундаментального элемента реальности ведет к изменению научного мировоззрения. Физика, например, через квантовую теорию, всё больше обращает внимание на роль наблюдателя, на органическое единство науки и опыта. Это ставит под вопрос «вид с ниоткуда» — идеализированную объективность без наблюдателя, которую долгое время воспринимали как основу научного познания. Переход к новому пониманию требует осознания того, что жизнь и сознание — это единство живых организмов и их мироощущения, в котором они эволюционируют и взаимодействуют друг с другом и с окружающей средой.
Реальность — не просто набор частиц и полей, а живая ткань взаимосвязей и смыслов. Мы можем начать смотреть на эмерджентные свойства жизни и сознания как на глубинные черты самой природы, а не случайные побочные эффекты физики. Таким образом, наука не решила проблему сознания ещё и потому, что она начинала с неверной предпосылки — отделения субъективного опыта и объективной реальности. В современных исследованиях всё чаще встречается призыв к пересмотру этой дихотомии и к разработке новых методов и языков описания, которые смогут вместить оба аспекта бытия. Это не просто переключение внимания, а реальный вызов для философии и науки, открывающий возможности для прорывов в понимании жизни, интеллекта и даже искусственного сознания.
Путь к разгадке сознания — это реконструкция науки, уходящей от слепого абстрагирования опыта и возвращающейся к нему как к источнику знаний. Для этого придется отказаться от метафоры человека как машины, а также признать целостность и непрерывность опыта как основу научного исследования. Тогда мы сможем не только приблизиться к ответу на вопрос «что такое сознание», но и построить более человечную и осмысленную науку, которая учитывает нашу единственную точку зрения — ни меньше, ни больше, чем нашего бытия здесь и сейчас.
