Искусственный интеллект стремительно трансформирует трудовую деятельность, меняя то, как мы взаимодействуем с рабочими процессами и корпоративной бюрократией. Появление новых автоматизированных систем управления и анализа способствовало ускорению традиционных офисных процедур, обещая высвободить человеческий ресурс от рутинных и монотонных задач. Однако то, что изначально рассматривалось как метод сокращения пустой работы, неожиданно обрело обратный эффект — количество бессмысленных, дублирующих друг друга бюрократических процедур не только не уменьшилось, но приобрело невиданные ранее масштабы. Такой парадокс получил неофициальное название – «предел абсурда» в рабочем процессе, или иначе — пикирование бюрократической бессмысленности с использованием искусственного интеллекта. Современная корпоративная культура долгое время боролась с так называемой «бессмысленной работой», о которой красноречиво писал антрополог Дэвид Гребер.
В своей книге он разграничивал функции бизнеса, вычленяя роли и задачи, которые существуют лишь для поддержания видимости деятельности, не создающей реальной ценности. По сути, это была борьба с навязчивой бюрократией, бумажной волокитой и непродуктивными собраниями — явлениями, которые наш человеческий мозг и время ограничивали. Ограниченность рабочей силы по времени, финансовые затраты и психологическое сопротивление помогали сдерживать рост подобной деятельности. Но с приходом искусственного интеллекта эти естественные барьеры рушатся. Машины не устают, не возражают и не задают вопросов о смысле выполняемой работы.
В отличие от людей, которым приходится тратить деньги работодателя, автоматизированные агенты работают бесплатно, без отпуска и перерывов. Таким образом искусственный интеллект может выполнять колоссальный объем однообразных и, зачастую, бессмысленных задач, которые мы прежде старались минимизировать. Это создает предпосылки для феномена «технологической сингулярности бюрократии», когда производительность бумажной работы стремится к бесконечности, а контроль и понимание происходящего исчезают. Примером могут служить обновления и повторные отправки одних и тех же форм — налоговых документов, данных о конечных бенефициарных владельцах, процедур в банковских и платежных системах. В прошлом эти процессы оставались ограниченными благодаря человеческому фактору: люди, получая одни и те же запросы с регулярной периодичностью, начинали возмущаться, сопротивляться или находить лазейки.
Теперь же эти задачи вполне под силу искусственному интеллекту и роботизированным системам выполнять с неослабевающей активностью без единого знака усталости или сопротивления. По сути, ИИ фактически снимает естественные ограничения, применимые к человеческому труду, превращая бюрократию в бесконечный и самовоспроизводящийся цикл. Ключевые процессы совещаний теряют смысл: автоматические приглашения на встречи, которые никто не читается, AI-транскрипты с бессмысленными комментариями, бесконечное распространение отчетов на всех корпоративных платформах, где никто не открывает документы, обмен обратной связью в виде бездушных форм и рейтингов, генерируемые искусственным интеллектом задания и контроля, и, конечно же, автоматический мониторинг активности и вовлеченности сотрудника через цифровые следы. Все это приводит к появлению так называемого «административного театра», где огромные массивы данных, отчетов и задач создаются ради самого процесса, а не ради реального достижения целей. Машинные алгоритмы производят гигантское количество работы без какого-либо добавленного смысла, причем практически незаметно для руководства и всей организации.
Видимая продуктивность достигается ценой погружения в информационный шум, в котором становится трудно понять, что реально происходит и к чему стремятся корпоративные команды. Ирония заключается в том, что развитие ИИ начиналось с обещаний минимизировать рутинные операции и освободить сотрудников для более креативной работы. Сегодня же мы наблюдаем обратный процесс: автоматизация используется не для устранения бюрократии, а для ее совершенствования и бесконечного расширения. Ранее бюджетные ограничения и человеческий фактор служили своеобразным фильтром для контроля роста процессов, а теперь исключены — бездушные алгоритмы де-факто сами создают, поддерживают и развивают новые уровни бюрократических процедур. Одновременно с этим возникает огромное количество вопросов об этике использования искусственного интеллекта в корпоративном управлении и области работы с персоналом.
Автоматизированные системы, контролирующие «вовлеченность» сотрудника, его активность и даже поведение в цифровой среде, создают паранойю и ощущение тотального надзора. Это ведет не только к моральному выгоранию, но и к деформации рабочих отношений в целом, снижению истинной продуктивности и креативности. В перспективе может сформироваться ситуация, когда организационные процессы будут существовать сугубо ради самих себя. Каждая новая «инициатива» — всего лишь ребрендинг уже существующих бюрократических циклов, подкреплённых алгоритмической автоматизацией и искусственным интеллектом. Таким образом «предел абсурда» бюрократии может в итоге стать неотъемлемой частью корпоративной культуры, при которой формальность и ритуальность сменят реальные задачи и цели.
Некоторые специалисты и мыслители в области будущего труда предупреждают о рисках такой динамики и призывают к поиску новых моделей управления, где человек остается главным оценщиком и носителем смысла. Главный вызов — не позволить технологиям диктовать деятельность бездумно, а использовать технологии для поддержки критического мышления и приоритетов, формируемых людьми. Особое внимание следует уделять тому, чтобы создание и автоматизация рабочих процессов служили рациональным целям, а не увеличивали лишь видимость занятости. Новые организационные структуры, основанные на сетевых и децентрализованных принципах, гибких моделях и активном участии вознаграждённых за результат фрилансеров, могут оказаться эффективным инструментом в борьбе с бюрократией, если в их основе будет лежать человеческое лидерство и здравый смысл. В конечном счёте, наступающий этап развития искусственного интеллекта требует перемен в управлении и культурной трансформации.
