Древний Египет всегда привлекал внимание историков и археологов благодаря своей многотысячелетней истории и культуре, оставившей миру величественные пирамиды, уникальные письмена и сложные ритуалы. Однако, несмотря на богатство археологических находок, генетические данные о жителях Древнего царства до недавнего времени оставались практически недоступными из-за плохой сохранности ДНК в условиях египетского климата. Новейшие исследования, проведённые над геномом одного из представителей Древнего царства, найденного в некрополе Нуайрат, открывают окно в генетическое прошлое древних египтян и показывают гораздо более сложные миграционные процессы, чем полагалось ранее. Исследование было опубликовано в 2025 году в международном научном журнале Nature, и оно меняет наше представление о генетической истории Египта эпохи около 2800 лет до нашей эры. Учёные смогли достичь успеха благодаря уникальным условиям захоронения – тело мужчины было погребено в глиняном сосуде внутри наскального гроба, что способствовало сохранению малоразрушенной ДНК.
Возраст находки установлен радиоуглеродным методом и соответствует периоду между 2855 и 2570 годами до нашей эры, объединяя эпоху Раннего династического периода и Древнего царства. Геном обнаруженного мужчины выявил, что основная часть его наследия близка к неолитическим населением Северной Африки. Это подтверждается и идентификацией митохондриальной и Y-хромосомной гаплогрупп, которые часто встречаются среди современных жителей Северной Африки и Западной Азии. Но одновременно удалось выявить и около двадцати процентов генетического вклада от населения Восточной части Плодородного полумесяца, включающего территорию Месопотамии и прилегающих регионов. Анализ ДНК показывает, что эти связи отражают общие процессы, происходившие в период неолита и бронзового века, которые также затрагивали регионы Анатолии и Леванта.
Это доказывает, что контакты Египта с регионами Восточного Средиземноморья были не только культурными и торговыми, но и включали миграционные процессы населения. Помимо генетики, археологические и биоархеологические данные подтверждают постепенное внедрение новшеств из Леванта и Месопотамии на египетской территории. Например, появление письменности, гончарного круга и одомашнивание ряда растений и животных является свидетельством многоуровневого взаимодействия между этими регионами. Важно отметить, что анализ останков также выявил информацию о жизни и состоянии обнаруженного мужчины. В частности, проведённые изотопные исследования позволяют утверждать, что он рос в климатических условиях, типичных для долины Нила, питался растительной пищей, такой, как пшеница и ячмень, а также потреблял белки животного происхождения, что совпадает с типичными для того времени диетическими установками египтян.
При этом износ зубов и проявления остеоартрита свидетельствуют о том, что мужчина прожил сравнительно долгую жизнь для своего времени, возможно, занимаясь физическим трудом – по некоторым предположениям, его профессия могла быть связана с ремёслами, в частности, с гончарным делом. В более широком контексте, анализ генома Нуайрата дополняет уже существующие данные о генетическом составе населения Египта в более поздние периоды, такие как Третий переходный период. Тогда в составе населения наблюдалось значительное усиление генетического вклада из Леванта. Увеличение влияния ближневосточных популяций, вероятно, связано с масштабными миграциями и культурными изменениями, которые происходили в регионе в эпоху бронзы, включая, например, распространение хиксосов и последующие изменения во власти и культуре Египта. Важно отметить, что геном Нуайрата практически не содержит генетического материала, связанного с восточно- или центрально-африканскими популяциями, что говорит о ограниченном контакте с этими регионами на тот исторический момент.
Только в современном египетском населении выявляется заметное смешение с представителями Восточной и Западной Африки, что связано с более поздними миграционными процессами. Также нельзя считать найденного мужчину типичным представителем всего египетского населения той эпохи – его высокий социальный статус, о чём свидетельствует необычное погребение, может указывать на более элитарное происхождение, что, возможно, снижает репрезентативность полученных данных для всей древнеегипетской популяции. Тем не менее, эта находка служит значительной вехой в изучении древнеегипетской истории, поскольку предоставляет прямое генетическое свидетельство взаимодействия Египта с соседними регионами, а именно с Северной Африкой и Восточным Средиземноморьем. Методология и опыт, полученные в ходе этого исследования, открывают уникальные перспективы для дальнейшего секвенирования древних геномов в Египте, несмотря на сложности сохранения ДНК в жарком климате страны. Будущие исследования обещают раскрыть ещё более детальную картину миграций, культурных обменов и генетической истории региона.
