В 2025 году администрация Дональда Трампа продолжает активное применение торговых тарифов, которые стали важной частью его экономической политики последние несколько лет. В ответ на угрозы и вызовы, связанные с глобальными цепочками поставок, администрирование объявило о внедрении серии новых пошлин на импорт ряда товаров, что повлияло на огромные сектора мировой экономики и внутреннего рынка США. Одним из ключевых аспектов последних обновлений является намеченное введение тарифов, достигающих 70%, на ряд критически важных продуктов, включая товары из древесины, мебельную продукцию и фармацевтические препараты, что ознаменовало значительный этап эскалации в торговой политике США. Данные меры должны вступить в силу с осени 2025 года, при этом приоритетной датой называется 14 октября, а некоторые из тарифов были анонсированы еще в начале сентября. Такой шаг преследует несколько целей, в том числе укрепление контроля над поставками для американской промышленности и стимулирование локального производства.
Одной из важнейших новых инициатив стали тарифы на мягкую древесину и пиломатериалы в размере 10%, а также 25% пошлины на определенные виды обитой деревянной мебели. Это напрямую затрагивает индустрию строительства и производства мебели в США. Домостроители уже выразили обеспокоенность, предупреждая, что повышение таможенных сборов может привести к удорожанию сырья и, как следствие, негативно сказаться на строительстве новых домов и ремонте уже существующих. Существует также негативный потенциал в отношении потребительского спроса на жилье, учитывая текущие дебаты о процентных ставках у Федеральной резервной системы. Важным аспектом таких пошлин является также экономический удар по Канаде – крупнейшему поставщику древесины в США, которая и ранее находилась под воздействием пошлин свыше 35%.
Новые решения усилят торговое давление и могут предизвикать критику внутри международных торговых отношений. Помимо сферы деревообработки, администрация Трампа намерена ввести 100% тариф на импорт зарубежных кинофильмов. Такое решение призвано защитить собственную киноиндустрию страны, которая, по мнению властей, страдает из-за иностранных кинопроизводителей, получающих различные льготы в своих странах. Тем не менее, механика налогообложения услуг, к которым относятся фильмы, остаётся не до конца понятной, так как большинство тарифов направлено на товары, а не сервисы. В фармацевтическом секторе подчеркивается нововведение в виде 100% пошлины на запатентованные лекарства, которые импортируются, если их производитель не построит завод на территории США или если страна происхождения не входит в торговую сделку, покрывающую данный сегмент.
Ключевой фигурой в этом направлении стала компания Pfizer, которая заключила трехлетнее соглашение с администрацией о приостановке налогообложения в обмен на продажу ряда препаратов по сниженным ценам. Этот прецедент наглядно демонстрирует возможность компромиссов внутри политики тарифов, что может стать моделью и для других компаний. Экономический эффект от подобных пошлин ощущается не только в самих США, но и на мировом рынке. Японская промышленность, например, столкнулась со снижением производства и падением розничных продаж, что связывается с неопределенностью, вызванной новыми тарифами. Аналогичные тенденции наблюдаются и в Швейцарии, где центральный банк вынужден был вмешаться, чтобы сдержать укрепление национальной валюты вследствие примерно тех же сложностей.
Кроме того, противоречия возникли в торговых соглашениях с Кореей и Японией, где инвестиционные обязательства, предусмотренные в прошлых договорах по снижению тарифов, теперь подвергаются пересмотру на фоне жесткой позиции администрации Трампа. Южная Корея заявила, что не сможет выполнить требование о единовременной выплате 350 миллиардов долларов в рамках инвестиционного соглашения, что поставило под угрозу ранее достигнутые договоренности. Под давлением новых пошлин и требований промышленные и торговые компании ищут альтернативные решения. AstraZeneca, к примеру, объявила о планах выйти на Нью-Йоркскую фондовую биржу и инвестировать 50 миллиардов долларов в американское производство к 2030 году, стремясь избежать дополнительных сборов и сохранить конкурентоспособность на рынке. В целом, новые тарифы Трампа демонстрируют усиление политики протекционизма с целью вернуть часть производства на территорию США, стабилизировать промышленные цепочки и поддержать занятость в стратегических секторах.
Однако подобная политика несет с собой риски для глобального торгового равновесия, может привести к росту цен для конечных потребителей, снизить объёмы внешней торговли и вызвать ответные меры со стороны торговых партнёров. По мере приближения к назначенным датам введения тарифов возрастает неопределенность в различных отраслях экономики, и участники торговых отношений вынуждены адаптироваться к меняющимся условиям. При этом политическая риторика и жесткие заявления президента Трампа поддерживают атмосферу напряженности, хоть и открывают возможности для новых переговоров и компромиссов, как это видно на примере договоренностей с Китаем и некоторых фармацевтических компаний. Новый подход подразумевает не только повышение пошлин, но и требование локализации производства, что отражается и на технологическом секторе, включая индустрию полупроводников в США. Тайвань, например, должен увеличить объемы производства для американского рынка, что стимулирует инвестиции и диверсификацию поставок.
Итогом нынешних тарифных реформ будет скорее комплексное смещение глобальной экономики, усиление внутреннего производства в США и перестройка международных цепочек поставок. Хотя долгосрочные последствия пока остаются предметом анализа и дискуссий, ясно одно – политика тарифов Трампа продолжает оказывать масштабное влияние на мировую торговлю и рынок. Важно следить за дальнейшими изменениями и адаптироваться к вызовам новой реальности импорта и экспорта, пытаясь найти оптимальные пути сохранения конкурентоспособности и стабильности как для бизнеса, так и для конечных потребителей.
